|
Книга является сборником старинных текстов дзэн-буддизма, повествующих о жизни мирян и монахов древнего Китая и Японии, как воплощения высоких стремлений к нравственному идеалу. Являясь ценным памятником культуры и истории этих стран, открывает истоки их духовного наследия, облегчает понимание характера их народов, способствуя дальнейшему сближения Востока и Запада.
— Считается, что каждый имеет природу Будды. Имею ли ее я? — спросил монах у мастера дзен.
— Не имеешь, — ответил мастер. Тогда монах спросил:
— Если буддийское писание утверждает, что все наделено природой Будды, почему же ее нет у меня? Деревья и камни, горы и реки — все имеет природу Будды. Если это так, почему же я не имею ее?
— Кошки и собаки, горы и реки — все имеет природу Будды, но ты — нет.
— Но почему?
— Потому, что ты спрашиваешь!
Д.Т.Судзуки. Пробуждение дзэн.
Предисловие к русскому переводу
— Считается, что каждый имеет природу Будды. Имею ли ее я? — спросил монах у мастера дзен.
— Не имеешь, — ответил мастер. Тогда монах спросил:
— Если буддийское писание утверждает, что все наделено природой Будды, почему же ее нет у меня? Деревья и камни, горы и реки — все имеет природу Будды. Если это так, почему же я не имею ее?
— Кошки и собаки, горы и реки — все имеет природу Будды, но ты — нет.
— Но почему?
— Потому, что ты спрашиваешь!
Д.Т.Судзуки. Пробуждение дзэн.
Дзэн-буддизм. Кому-то из нас повезло соприкоснуться с ним через книги Дж. Селинджера (особенно ярко выражен он в рассказе «Тедди»), кому-то встречались безымянные самиздатские переводы с английского и японского — даже искаженные многочисленными перепечатками, они излучали мягкую нежность отношения к действительности, демонстрировали полное отсутствие страха смерти, природную непосредственность, ошеломляющий юмор. Некоторым повезло ощутить дух дзэн в японской поэзии — в маленьких, но каких-то очень емких трехстрочных стихотворениях хайкю (хокку) и пятистрочных танка.
Мы не перестаем восхищаться китайской и японской живописью, их крохотными, но такими удивительно живыми фигурками, бережно вырезанными из дерева, кости или камня. Дивимся мастерству, не представляя, откуда при этой скупой изобразительной манере такая в них красота. И дело тут не просто в прославленном трудолюбии мастеров Востока — нет; это упорная, многолетняя перестройка себя, это выжигание из своего индивидуального всего шлака, который отделяет нас от Вселенской Души. Это — дзэн.
Современный учитель дзэн Д.Т.Судзуки (1870–1966), сам прошедший подготовку в дзэнском монастыре и испытавший просветление в результате упорной медитации над коаном именно так, как рассказывают об этом многие истории этой книги — пишет, что главное стремление японского художника — это тесно сроднится с Жизнью, «все порождающей, всепроникающей и все одушевляющей», сроднится с духом дзэн. Даже овладев всей необходимой в его профессии техникой, он не может на этом остановиться, ибо еще испытывает недостаток чего-то важного. После многих лет отработки техники великих мастеров художник вдруг замечает, что эта техника сковывает его, что он не творит, а только подражает. И вот тогда он может пойти к мастеру дзэн и попросить, чтобы тот ввел его в свое святилище. Когда дзэн осознается, то дух его воплощается у художника — в живописи, у скульптора — в скульптуре, у танцора — в танце, у садовника — в устройстве сада…
Владимир Нелин
|